Жаворонок

[Egle-Elka]

Название: Жаворонок
Автор: sc010f
Перевод: Egle-Elka
Бета: koshechka
Оригинальное название: Meadowlark
Ссылка на оригинал: ashwinder.sycophanthex.com/viewstory.php?sid=22...
Разрешение на перевод: Получено
Пейринг: СС/ГГ
Жанр: Drama/Romance
Рейтинг: R
Дисклаймер: Всё Дж. Роулинг, автору ничего, переводчику ещё меньше.
Саммари: Раненая после Битвы Гермиона пытается понять насколько реален ли её мир. Поможет ли проклятье узнать тайну, которую удавалось скрывать в течение семи лет?
Предупреждения: AU
Размер: макси
Статус: в работе

Начало по тегу Meadowlark-Жаворонок

Двенадцатая глава

Сентябрь, 1998 год

– Вы опоздали, – проворчал устроившийся за заваленным пергаментами столом Снейп. Минерва отдала ему на проверку отвратительно перекроенную Горацием программу по Зельеварению. Когда Северус наконец решился заговорить с Минервой о преподавании ЗОТИ, она сухо сообщила, что Совет попечителей в этом году решил отклонить его заявление. Что ж, решил он, значит, обратно к зельям.

– Простите что? – Гермиона с глухим стуком опустила на кофейный столик книги и чуть не бегом поспешила к небольшой кухне в углу комнаты. Постучала кончиком палочки по чайнику и наклонилась, явно что-то высматривая.

– Вы и Поттер должны были закончить занятия по трансфигурации полтора часа назад. И чем это, во имя Нимуе, Мерлина и Цирцеи, вы сейчас заняты?

– Извините, но я ищу чайник для заварки. Почему вы его постоянно куда-то прячете? Вы превращаетесь в жуткого ворчуна, если не выпьете свою чашку чая после обеда, так что лучше для начала приготовлю-ка я вам чай.

– Позвольте заметить, что это хоть и прелестная, но совершенно излишняя наблюдательность. Так что окажите услугу, прекращайте меня заговаривать и объясните свое опоздание.

Гермиона, фыркнув, выпрямилась.

– По пути к вам я задержалась у профессора Дамблдора, – сказала она так, словно обращалась к непроходимому тугодуму. – Он читал Винни-Пуха Этельреду Обманутому в северной части коридора на втором этаже.

– Да что вы говорите?! – ощетинился Снейп. – Мой вам совет, мисс Грейнджер, держитесь подальше от этого несносного размалеванного маслом куска ткани. Тот, кто связывается со старым мерзавцем, имеет все шансы кончить на кладбище. Или и того хуже.

– Профессор Дамблдор был могущественным светлым магом, – не сдержалась Гермиона, – и вам следуют проявлять к нему больше уважения! Честное слово, у меня такое ощущение, что вы ничем не отличаетесь от Рона и Гарри, которым мне регулярно приходилось напоминать, что вы заслуживаете уважения, даже несмотря на свое отвратительное поведение.

– Правда? – красноречиво изогнув бровь, Снейп неторопливо направился к кухне. – Accio чайный заварник.

– Так мне сказал Гарри, – призналась Гермиона, уворачиваясь от пролетевшего мимо ее головы заварника. – Пусть смутно и расплывчато, но я припоминаю, что это было одной из постоянных тем наших бесед. – Гермиона уселась на высокий стул у кухонной стойки и взяла протянутый чайник.

– Что ж, рад слышать, что хоть кто-то из Золотого Трио был на моей стороне, – буркнул Снейп и протянул пузырек с маслянистой серой жидкостью, – а теперь пейте зелье. Чай подождет.

– Я делаю успехи в тех упражнениях по медитации, которым вы меня научили, – заметила Гермиона и скривилась, проглотив зелье. – Неужели этот усилитель памяти обязательно должен быть таким мерзким?

– К сожалению, нет никакой возможности, – чтобы там не думали магглы, – предугадать каким будет на вкус сочетание экстракта листьев гинкго билоба и рыбьего жира.

– Да уж, чудненько, – вздохнула Гермиона, допила все одним глотком и спрыгнула со стула. – Что теперь?

Снейп вернулся к своему столу и взялся за трость.

– Садитесь, мисс Грейнджер, – скомандовал он, указав на потертый красный ковер у камина. – Уверен, вы захотите воспользоваться чарами мягкости.

Она улыбнулась, взмахнула палочкой и грациозно опустилась перед камином, рядом с видавшим виды кожаным креслом, подарком Люциуса на вступление в должность декана. От стоящего неподалеку торшера, - одно из немногих оставшихся у него напоминаний о Тупике Прядильщиков, - исходил приглушенный свет. Гермиона мягко выжидающе посмотрела на Снейпа.

– Северус, я готова.

Снейп поморщился от стрельнувшей вдоль позвоночника боли и медленно направился к ней.

– Очень хорошо, – подавив желание прикоснуться к ее лицу, он удобно устроился в кресле. – Закройте глаза. Мы попытаемся вернуть ваши воспоминания о последнем лете перед поступлением в Хогвартс. Чтобы все получилось, нам следует начать с медитации, которая поможет очистить сознание. – Он взмахнул палочкой, и в комнате потемнело. Гермиона сидела у камина: ноги скрещены, глаза закрыты. Она выглядела полностью умиротворенной и невероятно доверчивой.

Неужели она и вправду думает, что я смогу ее исцелить? Глупая девчонка!

– Сосредоточьтесь на том, что вас сейчас окружает, – тихо говорил Снейп, – на звуках замка вокруг вас, на моем голосе, – все тише и тише продолжал он. – Ощутите твердость пола, на котором сидите… А теперь переведите все внимание внутрь себя. Сфокусируйтесь на дыхании.

Снейп ждал. Напряжение последних двух лет покидало ее, по мере того, как она расслаблялась и прислушивалась к себе. Тревожные морщинки в уголках глаз (как может быть у восемнадцатилетней девушки лицо тридцатилетней женщины?) исчезли в отблесках пламени, и она снова превратилась в ту юную девушку, которую он с таким упорством игнорировал последние годы.

– Теперь, мисс Грейнджер, я хочу, чтобы вы попытались вспомнить. Не важно что, просто что-то конкретное. Это может быть какая-то мысль, идея, размышление, что-то о лете перед началом учебы. Позвольте вашему сознанию свободно привести вас к отправной точке – туда, где, словно независимо от нас, само по себе открывается самое главное.

Снейп ждал. Тишину нарушало только мерное потрескивание огня (несмотря на начало сентября, в подземельях было зябко) и ровное дыхание Гермионы.

Давай же, девочка. Ты должна найти, должна. Ведь тебе точно есть, что искать.

***

Август, 1991 год

– Девочка моя, ты уверена? Моя просьба может повлиять на всю твою жизнь. На твое будущее и будущее тех людей, с которыми ты столкнешься. – Альбус сидел на диване в гостиной Грейнджеров, цветы на его рубашке жутко выделялись на фоне мебельной обивки. Альбус всегда радовался возможности принарядиться. Северус, конечно, настаивал бы на чем–то более привычном, но он просто ничего не понимал в последних веяниях моды.

Мартин поджал губы, словно готовясь к броску. И его можно было понять. Иокаста же бездумно разглядывала свои плотно прижатые к коленям руки, ее лицо скрывали каштановые кудри.

– Ей не следует принимать такое решение ни с кем не посоветовавшись, – заявил Мартин.

– Верно, – согласился Альбус, – но жить с последствиями этого решения придется именно ей.

– Ради Бога, ей всего одиннадцать, – взорвался Мартин.

– Папа! – вмешалась Гермиона. – Может и так, но если дядя Брайн говорит правду, нам надо как следует подумать об этом предложении.

– Милая, ты же не можешь точно знать…

– Да, не могу. Но я точно знаю, что я не такая как все, и этого вполне достаточно, чтобы всерьез подумать над словами дяди Брайна.

– Ты все равно недостаточно взрослая для подобных решений!

– Но достаточно взрослая, чтобы уехать в школу? – с вызовом поинтересовалась Гермиона.

– Гермиона!

– У вас очень одаренная дочь, Мартин, – прервал их Альбус, – она заслуживает возможности раскрыть свой талант, извлечь из него пользу.

– Я все лето занималась. И у меня есть книги. Я буду ко всему готова. Мне же не в лесу целый год в одиночку жить. К тому же я буду приезжать домой на каникулы, и рядом постоянно будут учителя и другие ученики.

– Но цена этого? – требовал ответа Мартин. – Каково нам будет отправить тебя туда, где хотят твоей смерти? Почему мы не можем защитить тебя здесь? Дома!

Некоторое время Альбус молчал. Слова Мартина тяжело повисли в воздухе.

– Не буду притворяться, – наконец произнес он, – что детей ждет безоблачное будущее. Но только они смогут вывести нас из тьмы к свету. Без них… – Он не закончил свою мысль.

– Вы уверены в этой… опасности? – спросила Иокаста.

– Больше, чем в собственном имени, – с мрачной убежденностью ответил Альбус.

– И я смогу помочь? – решительно спросила Гермиона.

– Даже больше, чем можешь вообразить. Ты станешь героиней – спасительницей. Ты будешьттой, кто так нужен нашему миру, – улыбнулся Дамблдор. Несмотря на свой ум, девочка была гриффиндоркой до мозга костей. Он решил, что перед сортировкой надо будет обязательно перекинуться парой слов с Распределительной Шляпой. – Правда зачастую принять правильное решение, сделать первый шаг намного труднее, чем кажется поначалу. И будет нечестно, если я не предупрежу тебя об этом.

– Но вы можете помочь? Вы подготовите меня? – спросила Гермиона.

– О да, дорогая, безусловно, могу, – Альбус помедлил. – Наверно, мы требуем слишком многого от детей, – тихо продолжил он, – но, возможно, у нас просто нет другого выхода. В конце концов, каждый должен нести ответственность за свой выбор.

Родители Гермионы хмуро смотрели друг на друга.

– Когда мне было одиннадцать, – сказала Иокаста, – я заканчивала играть в куклы и начинала думать про мальчиков и наряды. Гермиона в этом возрасте читает книги, от которых у меня голова идет кругом, и планирует учебу в университете. Но она все равно слишком юна и неопытна, чтобы делать самый важный в жизни выбор.

– Мама!

– Твоя мама права, – вмешался Альбус. – Тебе придется пройти долгий путь и принять множество решений, пока ты будешь превращаться в женщину, стать которой тебе определенно судьбой.

– Но первое решение: ехать или остаться повлияет на все последующие, те, которые я приму, если выберу этот путь.

– Да.

– Тогда мой выбор – ехать.

– Гермиона!

– Мам, я не могу остаться. Только не сейчас, когда могу потерять все, чему научилась за это лето; все, что делает меня мной. Вы всегда говорили, что я особенная, – Гермиона смело улыбнулась. Улыбкой не ребенка, но взрослой девушки. – Похоже, пора проверить насколько я особенная.

– Ты сделала правильный выбор, девочка моя, и я готов пожертвовать жизнью, лишь бы помочь тебе.

Гермиона кивнула:

– Спасибо. Я постараюсь… стать такой, какой вы хотите меня видеть.

Альбус тепло усмехнулся. Ее восторженная решимость – результат юношеской уверенности в своих силах и природного ума, – не могла оставить равнодушным. – Для таких отважных заявлений, девочка моя, пока рановато. У тебя еще целая жизнь впереди. Вот когда станешь такой же старой и дряхлой, как я, тогда и будешь раздавать подобные громкие обещания. Пока же никто от тебя ничего не требует.

– Брайн, вы уверены? – резко спросил Мартин.

– Папа, я должна. Должна принять этот вызов. – Вместо Альбуса с чувством ответила Гермиона.

– Знай, здесь всегда будет твой дом, – Иокаста поднялась, пересекла комнату и обняла дочь. В ее глазах стояли слезы.

– Я знаю.

Некоторое время Альбус наблюдал, как Гермиона крепко прижимается к матери. – Это хорошо, – он встал с дивана и потер руки, – нашей дорогой девочке будет жизненно необходимо безопасное убежище.

– Вы упоминали, что надо будет предпринять какие-то меры предосторожности? – спросила Иокаста.

– Да, – он достал палочку, – пора начинать.

Встретив открытый, доверчивый взгляд Гермионы, Альбус постарался избавиться от воспоминания об утреннем разговоре с Северусом.

– Несправедливо, Альбус, – не сдержался Снейп, – вы взваливаете на нее непосильную для ребенка ношу.

– Не я создал этот мир, Северус, но наша задача постараться выжить в нем, – спокойно ответил Дамблдор, наливая в чашку горячий чай и протягивая ее собеседнику.

– Не оскорбляйте меня пустой игрой словами, – резко ответил Снейп, прежде чем пригубить чай.

– Она наша надежда. Она даст мальчику то, в чем тот больше всего нуждается. Ей всего одиннадцать, но она уже может больше, чем другие в восемнадцать.

– Вы лишите её самого дорого, что у нее есть?

– В противном случае она будет в опасности, так что да.

Альбус огляделся в опрятной уютной гостиной. Даже для магглов Грейнджеры выглядели поразительно нормальными. Кто бы мог подумать, что здесь может появиться та, которая укажет путь Гарри Поттеру?

– Думаю, здесь должна быть и Аталанта, – обратился Дамблдор к Мартину и Иокасте. – Вы могли бы привести ее?

***

Гермиону словно плотным плащом укутывал приглушенный зеленовато-серый туман междумирья.

Откуда-то издалека доносились голоса родителей и доктора Гупты.

– Боюсь, что с прошлой недели улучшений в проявлении мозговой активности нет, – с сочувствием произнес доктор Гупта.

– Мы опять теряем ее?

– Выбор за Гермионой. Если она захочет, то сможет вернуться к нам в любой момент.

– Как это понимать?

– А так, Мартин, что Гермиона управляет своим состоянием и может его контролировать. Психотропные препараты не в силах удержать ее с нами.

– Она говорила, что не хочет туда возвращаться. Говорила так, когда была в сознании.

– Понимаю, но сейчас настал решающий момент, когда она должна выбрать: быть с нами или нет. Лекарства способны вернуть ее на какое-то время, но она должна сама решиться на следующий шаг и остаться с нами навсегда. Увеличивать дозировку больше нельзя, так что придется ждать. Я знаю, что она слышит нас, видите, даже сейчас она реагирует на наш разговор.

– Что нам сделать, чтобы она выбрала нас? Жизнь, которую знает.

Доктор усмехнулся.

– Если бы я только знал, Мартин, можно было смело отправляться на заслуженный отдых. Время – наш главный союзник.

***

– Мисс Грейнджер, я хочу, чтобы вы вернулись обратно. Сперва сосредоточьтесь на дыхании, затем на окружающих вас звуках: на моем голосе, потрескивании огня в камине. Поверните голову налево, затем направо, так медленно, словно никакого движения нет вовсе.

Голос Снейпа заполнил ее сознание, как пар от горячей воды заполняет ванную.

– Северус, – выдохнула она.

– Возвращайтесь сюда, Гермиона, – мягко сказал он, – возвращайтесь.

– Выбор, – прошептала она, – всегда выбор.

– Сосредоточитесь на моем голосе и медленно открывайте глаза.

Ее глаза мучительно медленно распахнулись. Напротив на кушетке сидел, одетый в простую белую футболку и черные домашние брюки, профессор Снейп. Северус. Она почувствовала тепло его руки, которую он протянул, чтобы отвести от ее лица волосы. В ответ на это движение она вздохнула и, сама того не сознавая, потянулась к нему. Он пах пергаментом и дымом костра. И на первый взгляд был вполне спокоен.

– Северус, – шепотом сказала она, – я хотела выбрать эту жизнь. И мне было все равно, что подумают мои родители. Я знала, каким должен быть выбор.

***

Волосы Гермионы отливали медью в отблесках языков огня. Кожа была гладкой и прохладной. А в пристальном взгляде светилось абсолютное доверие и принятие.

Она сосредоточилась на нем. Его имя было первым, что она произнесла.

Из задумчивости Снейпа вывел резкий свисток закипевшего чайника. Задремавшая на диване Гермиона подняла голову.

– Не делайте резких движений, – предупредил Снейп. – Медитация хоть и расслабляет, но сильно выматывает. Я приготовлю чай.

– Спасибо, – зевнув, ответила Гермиона.

Заварив чай, Северус позволил себе внимательней рассмотреть прелестную женщину, удобно устроившуюся на его диване.

– Гермиона, – едва слышно спросил он себя, – такую ли жизнь ты действительно выбрала?

Задвинув поглубже желание стать частью ее жизни, Снейп распахнул дверцы шкафа и достал с полки пару чашек.

– Мерзкий старый извращенец, – тихо выругался он, – ничем не лучше Альбуса.